Бродила по избранному и обнаружила, что почему-то много поднимается вопросов о педофилии. Вспомнила особо запавшую мне в память историю одного педофила. Вообще их было довольно много, с насильниками общаться доводилось редко, а вот статей по развратным действиям и по половым сношениям без насилия было довольно много. Очень не люблю расследовать такие дела, создается ощущение гадливости, которое долго не проходит.

Особо запомнилось одно. Возможно, из-за мерзкой натуры обвиняемого, возможно, из-за того, что я долго мучилась, правильно ли я поступила с ним.

Суть была проста, опера вышли на лицо, совершившее грабеж. Поехали мы к нему с обыском. Собирались просто найти вещдоки по грабежу. Однако результаты обыска нас потрясли. Дома у него мы обнаружили огромную коллекцию дисков, порядка двухсот штук. На всех- он занимается сексом с детьми, возраст от 4 до 11 лет, это мы установили уже потом, когда нашли потерпевших, а так, было просто понятно, что дети маленькие, попадались кадры, и где дети с детьми.

Задержала я этого товарища по 91-й по подозрению в грабеже, допросила по этому факту, потому как остальные статьи еще возбудить надо было, и отправила в ИВС, честно говоря, даже и не задумываясь, в какую камеру его отправят. Народа содержалось в ИВС тогда не много, и посадили его одного, это я потом узнала, потому как мне на внутренние распорядки ИВС как-то пофиг.

Потом преодолевая тошноту осматривала вещдоки, описывая увиденное на экране. Занятие, скажу вам, отвратительнейшее, надо просмотреть, да еще и подобрать слова, чтобы это все описать. Получила справку эксперта, что это порнография, опера в это время устанавливали детишек. В большинстве своем это оказались детки из неблагополучных семей, которые за конфеты и вкусную еду соглашались на все, что угодно. Было несколько и откровенно психически нездоровых. Но попадались и детишки из нормальных семей, для родителей которых случившееся стало шоком. За сутки мы проделали тогда просто массу работы, хорошо, что у меня был практикант, который помогал осматривать диски, судмедэксперты, как всегда, вошли в положение, и за энное количество бутылок не покладая рук освидетельствовали детей. В итоге я возбудила 134 и 242.1 и пошла допрашивать подозреваемого уже и по этим статьям. Описывал все радостно и со вкусом, он, видите ли, считал, что дарит детишкам наслаждение, те ведь не против были, познали с ним радости жизни. Я пыталась сдерживаться изо всех сил. Адвокат тоже не высказывал особой радости при общении с подзащитным. Под конец допроса подследственный сказал мне: «Вы что же, думаете, мне много дадут что ли? Я выйду и дальше буду детям радость дарить, разве что может прятать интересные киношки лучше буду, чтобы вы вот так весь кайф не обломали. А у вас кстати дети есть? Мальчик, девочка? Думаете, вашему ребенку не интересно было бы познать наслаждение? Ну, может еще не вырастет к моему освобождению, взрослые уже теряют свою привлекательность.»

Честно говоря, я не знаю, как я сдержалась, потому как я увидела, что даже у адвоката руки зачесались. Я просто дождалась, когда задержанного уведут. В этот день приехал этап и стал вопрос о размещении по камерам. Абсолютно не нарушая закон, я посоветовала ИВСникам поместить данного задержанного в одну камеру с моим же подследственным по другому делу, обвиняемому по грабежам и разбоям, к нормальному такому пацану с точки зрения «сидельцев», у которого была маленькая дочка, которую он, как ни странно, безумно любил. И у которого имелись «понятия» о том, какие статьи «авторитетные», а какие нет.

Да, я понимала, что с моральной точки зрения мой поступок не выдерживает никакой критики, но закон разрешает содержание подобных лиц вместе. Честно говоря, я бы его, наверное, не жалела ни при каком раскладе, но пугало то, что могут пострадать сотрудники ИВС. Поэтому я им объяснила, что хочу, чтобы этот товарищ хоть немного осознал, что его действия не только для сотрудников милиции отвратительны, но без членовредительства, потому как это никому из нас не надо, это уже попахивает выходом за рамки закона.

Вобщем, издевательства над ним бы не допустили, но, думаю, хотя бы страх расплаты за свои действия ему удалось испытать.
После перевода его в камеру я опять же действуя по закону, вручила ему уведомление о том, что на следующий день ему будет предъявлено обвинение по ст. 161, 134 и 135 УК РФ, которое ему передал начальник ИВС, в связи с чем сокамерникам точно стало известно, по каким статьям он сидит.

Я не знаю, что ему сказали сокамерники, потому как я знаю, что насилие применить хотели, но ивсники предупредили, что не спускают глаз с камеры, и никто его пальцем не тронул. Однако, думаю, беседы с ним были не из приятных, потому как когда я пришла предъявлять ему обвинение, он рыдал и умолял перевести его в другую камеру, в одиночку. Честно говоря, кроме чувства гадливости я ничего не испытывала, родителей детишек по этому делу мне было жалко гораздо больше.

И тут на меня свалилось несказанное счастье. Пришли заявлять изнасилование, сопряженное с грабежом. По всем приметам насильником был этот самый педофил. Наверное, сыграло роль то, что он был полностью морально раздавлен, потому сразу же признался, при этом признался, что похищенное у девушки золото храниться у него в сарае на даче. Поскольку он стал насильником, его перевели в отдельную камеру, а при обыске нашли еще ряд вещдоков, и впоследствии опера доказали ему еще несколько изнасилований и грабежей, а я с радостью передала это дело в прокуратуру.

Что с ним стало дальше, я не знаю, и знать не хочу.
Но в таких случаях я жалею, что у нас нет смертной казни. Есть преступления, за которые она нужна, хотя бы в некоторых случаях, в таких, когда человек однозначно не исправится.