Работать сегодня не хочу совершенно, потому вспоминаю всякие- разные истории. Вспомнилась одна, которую вспоминаем перед каждым обыском.
Несколько лет назад ппсник Димка перешел в уголовный розыск. Уже года два как Димка из милиции ушел, но слава его несется по коридорам УВД и приводится в пример каждому новому оперу. Буквально в первые дни работы послали Димку со следачкой нашей на обыск. Обыск в те времена утверждал прокурор. Прокурора Димка на свое счастье или несчастье к тому дню не видел ни разу. День был выходной, потому, как практически сложилось, уже снарядившись на обыск, по пути заезжали к прокурору, тот санкционировал, ну и приступали непосредственно к обыску. В такие тонкости оперов никогда не посвящали, потому как получить одобрение прокурора- дело следователя, а дело оперов- найти искомое. Конечно, Димку посылали ни одного, было с ним еще два старых опера. Димка очень волновался и все спрашивал, как же себя вести, если сопротивляться будет, или в дом не пустит. Ему пояснили, что в дом пройти можно будет и без воли хозяина, но лишнее насилие, конечно, не нужно. И если не подпишет обыскиваемый, что с постановлением об обыске ознакомлен, тоже не страшно, удостоверят, что от подписи отказался, да и все. И вот погрузились все в машину и поехали. Приехали к дому прокурора, время позднее, ночь, опера старые из машины вместе со следачкой вышли, в подъезд ее проводить, Димка следом за всеми. Понятых на обыск взяли с собой, практикантов юридического ВУЗа. Эти ребятки любопытные, им про обыск все интересно, они со следачкой к прокурору пошли. Опера на площадку ниже встали, покуривают, о чем-то своем болтают. Димка занервничал, как же так, самое интересное пропустит, хотел было следом, но опера сказали: не кипишуй, пока без тебя разберутся. Тут надо отдать должное, всем казалось само собой разумеющимся, что Димка в курсе, куда приехали, поскольку никто и не задумался, что о предварительной процессуальной процедуре тот не знает. Димка замер в боевой готовности.
Про тогдашнего прокурора я уже неоднократно рассказывала, человек противный, буквоед, и просто неприятный человек. Войти, конечно, он никого не пригласил. Встал в трикошках в дверях, одной рукой в косяк уперся, в другой постановление держит, читает. Ну и периодически следачке что-то выговаривает. Димка ждал-ждал, слушал – слушал, что бормочет прокурор, ему не было слышно, видно лишь, как тот все бумажку читает да что-то выговаривает. И не выдержал тут Димка, взлетел по лестнице в момент, остальные и опомнится не успели, как он подскочил к прокурору, и с воплем: «Да хватит уже бубнить-то, не хочешь- не подписывай, без тебя разберемся! Стоит тут в своих трикошках, яйца почесывает, а мы жди его! Понятые, за мной!»- оттолкнул прокурора в сторону и вломился в квартиру. Немая сцена из «Ревизора» отдыхает. Замерли все. Первыми в себя пришли прокурор и следачка. Прокурор разразился нецензурной бранью (охоч был до этого дела и владел виртуозно, хоть записывай за ним), следачка кинулась перехватывать Димкины руки, устремившиеся к ближайшему шкафу с одеждой. Тут подоспели опера с понятыми, Димку кое-как спасли и выволокли из квартиры. Правда, прокурор моментально подписал постановление и дорвался до телефона, набирая начальника УВД. «Чтобы духу его в милиции не было!!! Меня за преступника принять????» Начальник, правда, как мог, успокаивал, пояснял, что сотрудник молодой, неопытный, но, говорят, потом сам ржал и руку Димке пожимал. Но больше ни один отказной за Димкиным именем прокуратуру не прошел, потом уж изворачиваться стали, выносил постановления от имени других оперов, потому как прокурор был шибко злопамятный. А потом уж Димка и из милиции ушел, по своей воле, правда.