Решила родить гневный пост о власть имущих.
Есть у меня в производстве еще одно изумительное дело. В дежурные сутки поступило сообщение из больницы, что к ним обратился Курников с рваной раной в области лба и переломом челюсти. Сообщение поступило в 00 часов 30 минут. Курников был не сильно трезв, вернее, вообще никакой, но с трудом пояснил, что к нему в дом ворвались, избили битой, отобрали телефон. Поехали на место, в село за 40 км. В его доме обнаружили еще 3-х практически невменяемых граждан и одного относительно трезвого. В целом картина получилась такая. Примерно в 19 часов Гирин, Гришин и несовершеннолетний Понукаев взяли в городе такси, чтобы доехать до этого села. Таксист озвучил им цену- 270 рублей. Приехали в село, Гирин сходил домой, взял 500 рублей, и попросил довезти их до магазина. Таксист довез до магазина, дома эдак через три, Гирин купил в магазине пива, стал расплачиваться с таксистом, и тот сообщил, что за ожидание у дома и провоз до магазина они должны ему уже 400 рублей. У Гирина после покупки пива осталось 310 рублей всего лишь, которые он и отдал таксисту, пояснив, что больше нет. Также он предложил таксисту обменяться телефонами и отдать деньги на следующий день. Таксист был непреклонен. Гирин сказал, что возможно деньги есть у Курникова, таксист повез всех туда. У Курникова денег также не оказалось. Таксист нашел в данном селе своего знакомого Морозова, по совместительству соседа Курникова, и пришел в дом Курникова уже с ним. Гирин при Морозове повторил, что готов отдать 90 рублей на следующий день, на что таксист сказал, что это его не устроит, и зловеще пообещал, что еще вернется. Дальше события развивались следующим образом. Гирин, Гришин, Понукаев, Курников, и находящийся у него в гостях Старов распивали пиво и водку. Понукаев и Курников пили лишь пиво, поэтому оставались в более-менее адекватном состоянии. Часа через два они услышали шум со стороны входной двери. Гирин и Гришин в это время уже храпели на диване в комнате, Старов дремал в кресле, а Понукаев и Курников у стола потягивали пивко. Курников пошел на шум в коридор, и тут же влетел обратно с разбитой головой. В его доме уже находились таксист Тимохин, а также установленные впоследствии тесть Тимохина Пушкин, и два его друга- Дашков и Языков. Пушкин держал в руках биту, нанес ей с порога удар Курникову в лоб, а затем по челюсти, после чего выхватил у Курникова телефон. Затем передал биту Дашкову или Языкову, и те вдвоем, битой, руками и ногами стали избивать Курникова, скрючившегося на полу. А Пушкин с криком: «Что, мразь, думал у таксиста крыши нет???» врезал в челюсть кулаком Понукаеву. Дашков и Языков оторвались от Курникова, ударили битой по затылку Старова и выхватили у того из кармана телефон. Таксист робко жался в уголке. Языков подошел к Понукаеву, достал из-за пояса пистолет, передернул затвор, вставил дуло пистолета Понукаеву в рот и сказал: «Ну все, сейчас твои мозги выскочат и потекут по занавескам». Дашков успокоил Языкова и в жесткой форме сообщил Понукаеву, что с него и его друзей по 5 кусков за «кидалово» таксиста. Языков пистолет вновь спрятал за пояс. Пушкин, снова вооружившись битой, нанес удар по спине и по ноге Понукаеву, тот был вынужден продиктовать номер своего телефона и пообещать отдать деньги. После этого защитники таксиста убыли. Курников с горя допил все пиво и всю водку, и после этого вызвал скорую помощь. Гришин и Гирин в момент всего действа даже не проснулись, хотя и были скинуты на пол. Возбудить дело в дежурные сутки оказалось проблематично, поскольку расписаться в объяснении смог только Понукаев. Через три дня были установлены все участники, телефоны изъяты, и я отправилась в прокуратуру с возбуждением дела. Прокурор был занят и просто выставил меня со словами: « Считай, что дело возбуждено, работай, завтра подпишу. Только возбуждай, как неочевидное, я материал не читал, поэтому не вздумай в отношении лиц». Этим он несказанно посодействовал виновникам события. Допросить я всех допросила, а вот задержать в порядке ст. 91 никого не рискнула, потому как прокурор на тот момент еще был прежний, а он мог на следующий день и не вспомнить, что обещал подписать, а незаконное задержание меня не вдохновляло, так как чревато последующим моим задержанием. В итоге я лишь всех допросила, получив следующее.
-показания Понукаева: ворвались, Пушкин ударил битой по голове и челюсти Курникова, забрал у того телефон, передал биту либо Языкову, либо Дашкову, не разглядел, так как в это время Пушкин встал перед ним и ударил его, видел, что и Дашков и Языков избивают Курникова ногами и руками и битой, а потом ударили Старова и забрали телефон у того. Потом Языков угрожал ему пистолетом, Пушкин бил его битой по спине и ребрам, Дашков потребовал деньги.
-показания Курникова: ворвались, Пушкин ударил его битой по голове и челюсти, вырвал из рук телефон, потом его избивали двое, кто, он уже не понял, били и битой, и руками и ногами. Видел, как они потом ударили Старова и забрали телефон у того, Дальше потерял сознание.
-показания Старова: был пьянющий, сидел в кресле, помню удар по голове, очнулся- телефона, который был в руке нет. Никого не видел.
-показания Гирина и Гришина: спали, ничего не слышали, проснулись, когда приехала милиция. Курников был весь избитый, рассказал, что Пушкин ударил его по голове и челюсти битой, забрал телефон. Потом его били Языков и Дашков.
-показания Тимохина: не доплатили денег, пока ждал от них денег, насчитал простой на 500 рублей, позвонил тестю, попросил помочь взыскать долг. Тот велел приехать. Приехал в кафе, где были Пушкин, Языков и Дашков. Все собрались ехать с ним. Они приехали к дому Курникова. У Пушкина он увидел в руке биту, Пушкин ворвался в дверь, которая была открыта, они все вошли следом. Он стоял в стороне в ужасе, так как такого не ожидал. Пушкин в коридоре увидев движущегося навстречу Курникова, ударил того в лоб и в челюсть битой, выхватил из руки телефон. Потом Курникова стали избивать Языков и Дашков. Он пояснил Пушкину, что Курников на такси и не ехал, а ехали спящие и Понукаев, после чего Пушкин направился к Понукаеву, он вышел в коридор, дальнейшего не видел, но слышал, что Пушкин с друзьями требуют по 5 штук с каждого. Он был в ужасе, так как подобного не хотел.
-показания Пушкина: приехали мирно к дому Курникова по просьбе Тимохина, дверь была открыта, вошли. В комнате Курников стал ему хамить, и он ударил Курникову пощечину. Потом ему начал хамить Понукаев, и тому он тоже ударил. После чего спокойно объяснил, что они остались должны 500 рублей, а долги нужно отдавать. В ответ на это Курников и Старов предложили взять их телефоны в залог до тех пор, пока они не вернут деньги, что он и сделал. Ни биты, ни пистолета у них не было.
-показания Языкова: приехали мирно к дому Курникова по просьбе Тимохина, дверь была открыта, вошли. В комнате Курников стал ему хамить, и он ударил Курникову подзатыльник. После чего спокойно Пушкин спокойно объяснил, что они остались должны 500 рублей, а долги нужно отдавать. В ответ на это Курников и Старов предложили взять их телефоны в залог до тех пор, пока они не вернут деньги, и отдали эти телефоны Тимохину.
-показания Дашкова: приехали мирно к дому Курникова по просьбе Тимохина, дверь была открыта, вошли. В комнате Курников стал ему хамить Пушкину, тот ударил Курникову подзатыльник. После чего спокойно Пушкин спокойно объяснил, что они остались должны 500 рублей, а долги нужно отдавать. В ответ на это Курников и Старов предложили взять их телефоны в залог до тех пор, пока они не вернут деньги, и отдали эти телефоны Тимохину. Он спросил у Понукаева номер телефона, чтобы потом связаться с ними. Уехали.
- на очной ставке Курникова и Пушкина оба остались при своих показаниях.
Больше в первый день выполнить следственных действий не получилось. Все потерпевшие и их противники были распущены по домам, поскольку дело было возбуждено как неочевидное, все они были в статусе свидетелей. Прокурор на следующий день подписал карточку на возбуждение уголовного дела. Дальше начались свистопляски. Дашков, Языков и Пушкин стали кататься по разным городам, болеть, и явиться на другие очные ставки никак не могли. В это время назначались экспертизы, собирался характеризующий, неоднократно допрашивался Понукаев и его мама, которым постоянно звонили участники событий, предлагали деньги за смену показаний. Удалось поймать Дашкова и провести очную ставку с Понукаевым. Понукаев все повторил как и на допросе, Дашков все по-прежнему утверждал, что все было тихо-мирно. Курникова никто не бил, только Пушкин ладошкой. Когда они уезжали, Курников оставался целым и невредимым. Курников все продолжал лечиться, и тут подошел двухмесячный срок по делу. Продление дела окончилось как обычно наказанием, лишили меня на 40 процентов квартальной премии, мотивировав тем, что 4 дня по уголовному делу не проводилось ни одного следственного действия. Мои доводы о том, что первый день из этих 4-х я дежурила сутки, потом было два выходных, а потом я находилась в командировке, а также что у меня кроме этого дела еще 23 на руках, услышаны не были. Но дело привычное, наказали, так наказали, главное, продлили, есть еще месяц.
Так вот к чему же я о власть имущих. Господин Пушкин- близкий родственник нашего главы города, очень близкий. Дашков и Языков- тоже не последние люди в городе. Весь срок расследования давление идет со всех сторон, в прокуратуру летаю через день с докладом о ходе расследования. За это время обо мне вспомнили 6 одноклассников и 8 однокурскников, с которыми не общалась очень давно, все рассказывали, какие положительные люди Пушкин, Языков и Дашков, как они переживают, понимают, что перегнули палку, но очень раскаиваются. Прокуратура рекомендовала не спешить предъявлять обвинение, сначала тщательно исследовать все доказательства. Дальше события завертелись еще более интересно.
На очных ставках с Понукаевым Языков и Пушкин выдвинули новую версию, что, когда они приехали к Курникову, они вежливо постучали в дверь, тот их впустил. У Курникова уже была разбита голова, и он им пояснил, что у него до их приезда произошла драка со Старовым. Это меня порядком удивило, поскольку Дашков пояснял, что Курников на момент их отъезда был целым и невредимым. В этот же момент ко мне важно явился адвокат Фомин, предоставив ордера на представление интересов Курникова и Старова, которые заключили с ним договор. Повеселил меня несказанно, поскольку означенные граждане последний хрен с солью доедают, и адвоката, тем более Фомина, с его заоблачными ставками, нанять они бы не смогли. Вызвала Старова, тот был несказанно удивлен тем, что у него есть адвокат, поскольку не слыхивал об этом даже, и заявил, что не нуждается в нем, уверен, что это ему подсунули виновники, и желает, чтобы адвоката отвели. Что я и сделала с огромным удовольствием. Курников же настойчиво заявил, что он нанял себе адвоката по совету мамы, поскольку он вспомнил, что все было не так. В этот же момент появилось ходатайство от защитника Соколова, защищающего Пушкина, чтобы передопросить Курникова, поскольку тот в беседе с ним пояснил, что он оговорил Пушкина и других.
Курников явился гордо, в новых джинсах, за которые видимо и купили его указанные товарищи, рассказал байку о том, что пришли все мирно, побеседовали, и вдруг Гирин ( тот, который по показаниям ВСЕХ, даже Пушкина, Языкова и Дашкова спал все время) начал оскорблять приехавших, завязалась драка, Курников полез всех разнимать, и ему случайно ударили в челюсть, от этого он упал, ударился лбом о кровать и потерял сознание, кто его случайно ударил, он не помнит. Потом он понял, что его друзья не правы, и отдал свой телефон и телефон Старова в залог Тимохину, добровольно. Когда Пушкин и компания уехали, он поругался со Старовым, тот ударил его в то же место на челюсти, а он ударил за это Старова по голове кочергой. На все мои вопросы о том, почему он раньше говорил об ударах битой, о том, что у него отняли телефон, Курников пояснял одним словом: «Показалось». Не отказала себе в удовольствии пояснить Курникову, что после осуждения Пушкина и остальных он будет привлечен за дачу ложных показаний, и что я обязательно попрошу это дело себе расследовать, и вопрос об аресте обязательно поставлю, потому как ненавижу продажных потерпевших. Фомину тоже напомнила об адвокатской этике, что он должен действовать в интересах представляемого, а не противной стороны, которая наняла его для того, чтобы Курников давал показания в их интересах.
Сама потом долго охреневала, неужели настолько тупые, что даже одинаковые показания дать не могут, раз уж договорились? С тех пор занимаюсь по этому делу всевозможной хренью типа допроса мамы Курникова, что у него даже на сигареты денег нет, она его содержит полностью, нанимать адвоката она не советовала, поскольку просто не на что, содержит себя и сынка на пенсию учителя. Допросила полсела о том, что Курников им всем рассказывал, как его избивали битой и отбирали телефон. Нашла даже свидетеля, которому Курников рассказывал, что скоро у него будет бабло, поскольку виновники ему не хило заплатят, и потом действительно Курников неделю поил все село. Запросила все распечатки, по которым установлено, что Курникову неоднократно звонили все участники событий. Допросила врача скорой помощи и хирурга, лечившего перелом челюсти Курникова, всю палату, в которой лежал Курников. Всем он рассказывал то же, что и в начале на следствии. А в палату к нему приходил Пушкин и Языков с адвокатом и просили поменять показания, обещая возместить ущерб.
В итоге обсуждаем с прокурором сложившуюся ситуацию. Я полагаю, что нужно вменять разбой, 162 ч. 3, на сотовые телефоны, и вымогательство ч. 2 ст. 163 на 25 тысяч рублей.
Прокурор опасается, что здесь может быть самоуправство, поскольку долг все же был. Также его волнует, как бы не оправдали Дашкова, поскольку у того не было никаких активных действий. Лишь озвучил сумму.
Пришли к выводу, что я попробую расписать постановление о привлечении в качестве обвиняемых так, как я вижу, и сделаю обзорную справку, что и чем доказывается, и тогда подумаем.
Если здесь усмотрят самоуправство, я буду в полном шоке. Я понимаю, что потерпевшие в большинстве своем- «лица, ведущие антиобщественный образ жизни», но и такую борзоту, как Пушки и его товарищи, которые, не скрывая, в приватной беседе мне сказали: «ну а вы как думали, мы, такие состоявшиеся люди, спустим деревенским лохам обиду, нанесенную нашему близкому? Правильно мы их проучили», я считаю, нужно наказывать по полной. «Состоявшая личность» Пушкин даже не чувствует себя хоть на грамм виноватым в том, что он, мужчина, 45-ти лет, бил несовершеннолетнего Понукаева, который младше его дочери. Жалобы на меня летят во все инстанции, что я предвзято отношусь к делу, у меня «явная заинтересованность», наверное, мне «деревенские лохи» проплатили не слабо. Злая на весь мир. Начинаю писать обвинение и справку о доказательствах. Буду отстаивать 162 и 163, ну хотя бы одну из них, но никак не самоуправство! Лично мне просто смешно, «состоявшиеся люди» с доходом более 100 тыс в месяц, из-за долга в 90 рублей не поленились сгонять за 40 км и навести такой шорох. Бензина больше потратили. Ненавижу. Не могу в этом деле быть беспристрастной. Мечтаю, чтобы их посадили.